Информация. Научные статьи.

Проблема взаимосвязи интеллекта ^[1], креативности и особенностей личности не теряет своей актуальности многие годы. Основные попытки установления исследователями взаимозависимости личностных черт и уровня развития интеллекта связаны с выявлением корреляций между базовыми свойствами личности и основными интеллектуальными факторами. Так еще Р.Кэттелом в его исследовании зависимостей между интеллектом и личностными чертами, тестируемыми с помощью опросника 16PF были установлены очень незначительные позитивные корреляции между интеллектом и фактором Q – “сила супер-Эго”, фактором I – “сензитивность” и фактором Q3 – “самоконтроль”. По данным сравнительного исследования Айзенка и Коксона уровня общего интеллекта (IQ) у экстравертов и интровертов уровень экстраверсии слабо коррелирует с IQ (Дружинин В.Н., 1995).

Исходя из самого общего определения интеллекта “как некоторой способности, определяющей  общую  успешность  адаптации  человека  к  новым  ситуациям  посредством

решения задачи во внутреннем плане действия (“в уме”) при доминирующей роли сознания над бессознательным” мы предположили, что интеллект влияет на проявление личностных особенностей в процедурах группового взаимодействия, изменяя проявление личностных особенностей в зависимости от требований ситуации.

Мы предположили также, что общая установка сознания, экстравертная, либо интровертная, также влияет на проявление личностных особенностей в процедурах группового взаимодействия. Согласно К. Юнгу, в экстравертной установке проявляется направленность интереса ^[2] к внешнему миру, внешние факторы являются для экстраверта движущей силой, самые важные решения и действия экстравертов обусловливаются не субъективными воззрениями, а объективными обстоятельствами. Экстраверт мыслит и действует так, как это непосредственно соответствует объективным условиям и их требованиям, приспосабливаясь, адаптируясь к среде. Интроверт, напротив, сохраняет свое особое воззрение, которое выдвигается между ним и объективно данным. Интровертное сознание видит внешние условия и, тем не менее, выбирает в качестве решающей субъективную детерминанту. Тенденция интровертов – обороняться от внешних требований и, насколько возможно, сохранять отстраненность, субъективность. При этом Юнг подчеркивает, что как объективно данное не остается всегда неизменным, так и субъективный фактор подлежит изменчивости (К.Юнг, 1995).

Выбранные нами ситуации группового взаимодействия для участников нашего исследования выступают как реальные, актуальные и новые, требующие от них определенных усилий по модификации и адаптации своего поведения ^[3] в них соответственно задачам, предлагаемым в ходе проведения тренингов. При этом важно следующее:

1.   В наших ситуациях группового взаимодействия воспроизводится некая значимая экономическая  или производственная  ситуация или  фрагмент деятельности человека при сохранении основных, существенных компонентов ситуации или деятельности. Такого рода ситуации воспроизводят взятые из действительности ситуации, что позволяет исследовать человека в условиях, максимально приближенных к жизненным.

2. В условиях специально организованного группового взаимодействия участники этого взаимодействия   личностно   включаются   в   происходящее,   зачастую   события   группового взаимодействия становятся для них даже более личностно значимыми, чем повседневная профессиональная деятельность.

3.    Деловые   игры   представляют   собой   искусственные   ситуации   со   специально разработанными   правилами,   в   которых   играющего   ставят   в   неожиданные   положения, побуждают к решению конфликтов, проблем и т.п. Следствием условности игровых ситуаций является  ненаказуемость  (отсутствие  санкций и  последствий)  за те  или  иные  “игровые” действия   участников   тренинга   со   стороны   социальных   институтов.    Психологическим следствием данных особенностей игры является то, что она позволяет снять или уменьшить

сознательный контроль личности за своим поведением ^[4] (Айламазьян А.М., Лебедева М.М., 1983).

В ходе исследования мы попытались сопоставить данные, полученные в ходе проведения различных видов группового взаимодействия: социально-психологический треннинг, деловая игра и групповое взаимодействие в ходе выполнения ситуационного теста в рамках проведения ассесмента. Виды группового взаимодействия, используемые в нашем исследовании, отличаются друг от друга по степени социального давления на участников и регламентированности их деятельности в групповом взаимодействии: в тренинге общения социальное давление на участников и регламентация их деятельности минимальны (опробование новых видов поведения в безопасном окружении); в деловой игре деятельность определенным образом регламентируется (ограничения по времени, вводится элемент соревновательности и т.п.) при этом увеличивается степень социального давления (в ходе деловой игры должна быть решена конкретная задача, значимая не только для участников игры, но и для ее организаторов); в ситуации ассесмента (оценка деловых качеств) деятельность участников жестко регламентируется и степень социального давления на них максимальна (от успешности решения предлагаемых в ходе процедуры задач в присутствии экспертов-оценщиков во многом зависит будущая карьера оцениваемых) (Ефимов В.М., Комаров В.Ф., 1980).

Сама ситуация эксперимента значимо влияет на его результаты. Считается, что основными мотивами испытуемого в эксперименте являются стремление к социальному одобрению, стремление к позитивной самопрезентации и стремление вести себя эмоционально стабильно (Дружинин В.Н., 1997). Мотивация ^[5] позитивной самопрезентации и социальной желательности оказывается наиболее сильной в ситуации ассесмента, в меньшей степени эта мотивация ^[6] проявляется в ситуации деловой игры. В ситуации тренинга она минимальна.

Можно сказать, что от участников различных видов группового взаимодействия для успешной адаптации в различных ситуациях требуется актуализация и проявление соответствующих требованиям ситуации личностных черт.

Однако отчего зависит проявление тех или иных черт у данного конкретного человека остается невыясненным.

Мы предположили, что уровень развития интеллекта непосредственно предопределяет проявление определенных личностных особенностей в различных ситуациях группового взаимодействия. Нам представляется, что интеллект предопределяет понимание человеком необходимости определенным образом модифицировать свое поведение в той или иной ситуации, чтобы в большей степени ей соответствовать и вести себя в ней адекватно. Исходя из этой посылки, мы предполагаем, что фиксация некоторых особенностей поведения в ходе группового взаимодействия как проявления определенных личностных черт будет нести в себе и информацию не только о них самих, но и об их изменении в соответствии с требованиями

ситуации. При этом степень расхождения, согласно нашей гипотезе, должна соответствовать уровню развития интеллекта и свидетельствовать об адаптационных возможностях человека. Другими словами, мы попытались найти взаимосвязь между уровнем развития интеллекта и проявлением личностных особенностей в различных ситуациях группового взаимодействия.

Мы предположили также, что адаптационные возможности человека к требованиям игровых ситуаций будут зависеть еще и от общей установки сознания, интровертной или экстравертной, поэтому у экстравертов и интравертов успешная адаптация будет соответствовать не только уровню развития интеллекта, но и будет связана с проявлением разных личностных особенностей.

Для диагностики общих интеллектуальных способностей испытуемых, участвующих в деловой игре, ассесменте, тренинге общения использовался тест структуры интеллекта Р. Амтхауэра и “Краткий ориентирововчный тест (КОТ)”.

Диагностика личностных особенностей участников исследования проводилась с использованием личностных опросников 16 PF, MBTI.

Дополнительно проводилась экспертная оценка личностных особенностей участников группового взаимодействия по шкалам, соответствующим шкалам опросников 16PF и MBTI. Оценка проводилась тремя экспертами – оценщиками, присутствующими непосредственно при проведении групповых процедур или по видеоматериалам, отснятым в ходе их проведения.

В тренинге общения принимали участие 26 человек, менеджеры по продажам крупного торгового дома, примерно 30% из них составили интроверты. Испытуемые были разбиты на две группы по 13 человек в каждой. Тренинг проводился с каждой из групп в течение 5 дней по 4 часа ежедневно. Экспертная оценка проводилась после второго дня треннинга.

В деловой игре принимали участие 15 человек, менеджеры высшего и среднего звена коммерческой фирмы, все экстраверты. Деловая игра проводилась в течение 2 дней, по 8 часов ежедневно.

В ходе деловой игры, использованной в нашем исследовании, моделировалась реальная профессиональная задача (Ефимов В.М., Комаров В.Ф., 1980), которую предлагалось решать с помощью синектических приемов (Ильясов И.И., 1992.). Эта задача являлась значимой для участников деловой игры, предполагалось, что в ходе ее решения участники имели возможность приобрести новые навыки взаимодействия, освоить новые эвристические приемы решения задач, расширить социально-ролевой репертуар поведения, найти новые способы реагирования ^[7] в той или иной ситуации. Успешное выполнение этой задачи способствовало повышению социального статуса участников-победителей и реализации наиболее экономически эффективного решения предлагаемой в ходе деловой игры задачи. Экспертная оценка личностных особенностей проводилась по окончании деловой игры.

Ассесмент (оценка) персонала проводилась в крупной торговой фирме, проводящей реструктуризацию. В оценке участвовало 46 человек – руководителей среднего и высшего звена, примерно 25% из них – интроверты. Участники эксперимента были разбиты на группы по 11-12 человек. Процедура ассесмента состояла из двух частей: диагностика личностных особенностей и интеллекта участников и ситуационный тест. Ассесмент проводился в течение 2-2.5 часов для каждой группы.

В ситуационном тесте каждой группе предлагалась игровая ситуация, в ходе которой участники должны были распределить социальные роли и решить определенную профессиональную (организационную) задачу. Участники были осведомлены о том, что успешное выполнение поставленной задачи будет способствовать сохранению или повышению социального статуса. Экспертная оценка личностных особенностей проводилась по окончании ситуационного теста.

Полученные результаты были подвергнуты корреляционному анализу, при этом были подсчитаны корреляции между уровнем развития интеллекта с одной стороны и личностными особенностями по тестовым баллам, экспертным оценкам, и разницей между тестовыми баллами и экспертной оценкой с другой стороны.

В тренинге общения значимых корреляций между данными тестирования личностных особенностей и показателем общего интеллекта не обнаружено как у экстравертов, так и у интровертов. Однако, показатели общего интеллекта значимо коррелируют (на уровне а=0.05 и выше) с показателями экспертной оценки по следующим шкалам: “эмоциональная устойчивость”, “проницательность-наивность”, «подозрительность-доверчивость» у экстравертов и только по одной шкале “эмоциональная устойчивость” – у интровертов.

Мнения экспертов по этим шкалам оказались связанными с уровнем развития интеллекта оцениваемых, но при этом важно то, что при проведении экспертной оценки эксперты не знали данных тестирования интеллекта. Соответственно можно предположить, что эти три шкалы для экспертов субъективно cвязаны со шкалой общего интеллекта. Тогда, вероятнее всего, при оценке испытуемых этими экспертами в других ситуациях группового взаимодействия эти связи сохранятся.

Иной взгляд предполагет, что поведенческие реакции участников треннинга под влиянием ситуации изменились сообразно уровню развития их интеллекта и общей установки сознания. Такое их изменение объясняется тем, что ситуация тренинга общения для успешной адаптации в ней и решения задач, предлагаемых программой тренинга актуализирует у ее участников-экстравертов способность управлять своими эмоциями ^[8] и поведением, требует определенной проницательности по отношению к окружающим, требует проявления настойчивости и недоверчивости. Однако такого рода изменения в поведении возможны лишь при понимании требований ситуации, что в свою очередь определяется уровнем развития интеллекта.

Другим подтверждением такого взгляда может служить гораздо большее количество значимых корреляций между общим интеллектом и разностью данных тестирования личностных особенностей и экспертных оценок.

Следует отметить, что интроверты отличаются сдержанностью и сосредоточенностью, эмоциональной устойчивостью, недоверчивостью, что изначально соответствует требованиям ситуации. Однако, для участников-интровертов любая ситуация группового взаимодействия является значительно менее комфортной, чем для экставертов, так как они предпочитают индивидуальную деятельность, чего нет в ситуации тренинга, поэтому ситуация тренинга требует от них актуализации и модификации проявлений большего количества личностных особенностей, способствующих групповой работе.

Так показатели общего интеллекта значимо коррелируют (на уровне а=0.05 и выше) с разностью между данными тестирования личностных особенностей и данными экспертной оценки по следующим шкалам опросника 16PF: C – (сила “Я” – слабость “Я”), L -(подозрительность-доверчивость), Q1 – (гибкость-ригидность), Q3 – (контроль желаний-импульсивность) у экстравертов; и по следующим шкалам опросника 16 PF: A – (сердечность-отчужденность), “), Q1 – (гибкость-ригидность), Q3 -(контроль желаний-импульсивность) и двум шкалам опросника MBTI, S – (Sensing), F – (feeling) у интровертов.

Выполнение заданий тренинга требует от его участников большей открытости и эмоциональности (A, F – у интровертов), отказа от поведенческих стереотипов и принятия и усвоения новых форм поведения (Q1 — у всех участников). Как известно фактор Q3 измеряет степень осознания индивидом социальных требований и уровень понимания желательной картины социального поведения. Ситуация тренинга требует от его участников актуализации их опыта ^[9] (S – у интровертов) и пересмотра привычных представлений (Q3 – у всех участников тренинга), что повышает импульсивность его участников. Именно эти качества в большей мере и были продемонстрированы более интеллектуальными участниками.

В деловой игре кореляция между данными тестирования личностных особенностей и показателем общего интеллекта была обнаружена только по одной шкале опросника 16PF: “M” – (мечтательность-практичность). С нашей точки зрения ^[10] это объясняется тем, что диагностика личностных особенностей участников деловой игры проводилась в конце первого тренингового дня, в течение которого участникам предлагались к решению задачи, актуализирующие абстрактное мышление ^[11] и креативность.

Данные экспертной оценки личностных особенностей испытуемых значимо коррелируют с показателем общего интеллекта по следующим шкалам: “эмоциональная устойчивость”, сила “сверх-Я” – слабость “сверх-Я”, “мечтательность-практичность”, “самодостаточность-социабельность”.

В деловой игре для успешной работы участникам требуется способность управлять своими эмоциями (С), хорошая регуляция своего поведения (G), способность абстрактно мыслить (M) и самостоятельно принимать решения и нести за них ответственность (Q2).

Разность между данными тестирования личностных особенностей и данными экспертной оценки значимо коррелирует с показателем общего интеллекта по следующим шкалам опросника 16PF: C – (сила “Я” – слабость “Я”), Е – (доминантность -конформность), M -(мечтательность-практичность), N – (проницательность-наивность), Q2 – (самодостаточность-социабельность), Q 4 – (напряженность-расслабленность); и со шкалой F – (feeling) опросника MBTI.

В деловой игре как и в тренинге количество значимых корреляций между интеллектом и личностными особенностями в этом случае растет, что с нашей точки зрения указывает на вляние интеллекта.

Требования ситуации осознаются в разной степени и участники группового взаимодействия для более успешной адаптации актуализируют проявление требуемых личностных качеств. Так например, актуализируется проявление таких качеств как способность управлять своими эмоциями (С), независимость (E), проницательность и рациональность (N, T) способность абстрактно мыслить (M) и самостоятельно принимать решения и нести за них ответственность (Q2). Снижается фрустрированность участников (Q4) по мере осознания участниками требований ситуации и своих возможностей решения предлагаемых заданий.

В ассесменте кореляция между данными тестирования личностных особенностей и показателем общего интеллекта была обнаружена только по одной шкале опросника 16 PF: G -(сила “сверх-Я” – слабость “сверх-Я”) как у экстравертов, так и у интровертов. С нашей точки зрения это связано с тем, что участники процедуры ассесмента были осведомлены о конечной цели процедуры (оценка деловых качеств и возможное изменение социального статуса участников) и это отразилось в стремление продемонстрирорвать социально желательные личностные качества.

Данные экспертной оценки личностных особенностей испытуемых коррелируют с показателем общего интеллекта по следующим шкалам: C – “эмоциональная устойчивость”, G -(сила “сверх-Я” – слабость “сверх-Я”), M – (мечтательность-практичность), O – (гипотимия-гипертимия), Q4 – (напряженность-расслабленность) у экстравертов и по следующим шкалам: G – (сила “сверх-Я” – слабость “сверх-Я”), M – (мечтательность-практичность), Q4 -(напряженность-расслабленность) – у интровертов.

Осознание требований ситуации и представления участников ассесмента о социально желательных личностных особенностях руководителя актуализировали проявление следующих личностных черт: способность управлять своими эмоциями (С – экстраверты), хорошая регуляция своего поведения (G – все участники), способность решать практические вопросы, руководствуясь   объективной   реальность   (-M   –   все   участники).   Участники   ассесмента осознанно стремились продемонстрировать невозмутимость и спокойствие, нефрустрированность (Q4 – все участники, О – экстраверты).

Разность между данными тестирования личностных особенностей и данными экспертной оценки коррелирует с показателем общего интеллекта по следующим шкалам опросников 16PF и MBTI у экстравертов: C – «эмоциональная устойчивость», G – «сила “сверх-Я” – слабость “сверх-Я”», M – «мечтательность-практичность», O – «гипотимия-гипертимия», Q2 – «самодостаточность-социабельность», Q3 – «контроль желаний-импульсивность», Q4 -«напряженность-расслабленность», S – “Sensing”, E – “Extraversion”; и у интровертов: С -«эмоциональная устойчивость», G – «сила “сверх-Я” – слабость “сверх-Я”», M -«мечтательность-практичность», Q2 – «самодостаточность-социабельность», Q4 -«напряженность-расслабленность», S -«Sensing».

Чем более интеллектуальными были участники ассесмента, тем в большей степени у них актуализировалось проявление таких личностных качеств, как способность управлять своими эмоциями (С – у всех участников), хорошая регуляция своего поведения (G – у всех участников), способность решать практические вопросы, руководствуясь объективной реальность (-M – у всех участников,S -у всех участников), умение контролировать свои эмоции ^[12] (Q3 – у экстравертов), собранность, концентрацию и основательность (-E – у экстравертов). Они стремились продемонстрировать невозмутимость и спокойствие, нефрустрированность (-Q4 – все участники).

Влияние интеллекта на проявление личностных особенностей в ситуации ассесмента нами усматривается и в том, что появились корреляции интеллекта с такой шкалой как Q2. От участников ассесмента требовалось групповое решение, следовательно, участники были вынуждены ориентироваться на мнение группы (-Q2 – все участники), хотя зависимость от группы не является социально желательным качеством руководителя.

Анализируя результаты экспертных оценок можно заметить, что во всех трех случаях эксперты давали скорелированные с интеллектом оценки по шкале “эмоциональная устойчивость”. Это вероятнее всего является следствием субъективной связанности конструктов “интеллект” и “эмоциональная устойчивость” у данной группы экспертов. Скоррелированные оценки по шкале “сила/слабость “Сверх-Я” вероятно всего связаны с самой ситуацией группового взаимодействия в случае деловой игры и ассесмента, где проявление социально желательных качеств весьма вероятно. Существенное увеличение значимых корреляций с интеллектом и разницей между тестовыми и экспертными оценками личностных особенностей в расмотренных видах группового взаимодействия позволяет рассматривать общий интеллект как существенный фактор такого взаимодействия, существенным образом влияющий на проявление личностных особенностей в групповом взаимодействии.

Следует также отметить, что с увеличением степени социального контроля и определенности и жесткости требований ситуации к ее участникам в рассмотренных нами видах группового взаимодействия, влияние различий в общей установке сознания (экстраверсия – интроверсия) на проявление личностных особенностей снижается. Проявления личностных особенностей у экстравертов и интровертов в ситуации с наибольшей степенью социального контроля – ассесменте становятся более схожими, чем в ситуации тренинга .