Еще больший интерес, чем поиск “пилюль памяти”, представляет изучение возможности передачи при помощи инъекций хранящихся в памяти знаний от одного человека или животного другому. Соответствующие исследования основываются на уже упомянутом предположении, что процесс обучения имеет биохимическую природу. Согласно этому предположению, процессу усвоения знаний соответствует синтез и накопление в нейронах определенных химических веществ. А нельзя ли передавать знания, усвоенные одним человеком, другому путем введения ему химического вещества, взятого из нейронов первого?
Эта мысль поражает воображение. Не открывается ли таким образом возможность передавать знания и опыт умершего человека другим людям и тем самым избежать их потери? Не обещает ли этот путь помочь также найти средства обуздания информационной лавины? Многие исследователи в настоящее время придерживаются мнения, что такая перспектива вполне реальна. Они исходят из результатов экспериментов, в которых с помощью инъекций РНК хомяков, обученных реагировать на световые и не реагировать на звуковые сигналы, необученным хомякам последние также приобретали способность реагировать на свет и игнорировать звук. Эксперименты такого рода были успешно повторены учеными в различных странах. Однако некоторые ученые ставят результаты этих экспериментов под сомнение. Во-первых, считают они, в настоящее время однозначный вывод из этих наблюдений не представляется возможным. Во-вторых, не доказано, действительно ли в экспериментах была осуществлена передача опыта, приобретенного животными. Не исключено, что с помощью инъекций РНК была только повышена обучаемость необученных животных в отношении световых сигналов. Ведь сходное поведение этих животных вызывала инъекция и ряда других препаратов.
Относительно этого направления исследований можно, как мне кажется, выдвинуть еще более сильное возражение. Попытки передачи информации, запечатленной в памяти, с помощью химических средств строятся (явно или неявно) на предположении, что процессы обучения и запоминания в основном сводятся к протекающим при этом химическим реакциям. Но это глубочайшее заблуждение. Процессы памяти, а в широком смысле слова и процесс обучения неразрывно связаны с сознанием. Эти процессы, несомненно, включают электрические и биохимические компоненты, поскольку сознание имеет материальную органическую основу. Но отсюда вовсе не следует, что они могут быть сведены к биологическому, химическому или какому-либо другому органическому процессу. Обучение и запоминание представляют собой сложные многосторонние явления, охватывающие самые разнообразные психические процессы, например эмоции и мышление, которые, конечно, не исчерпываются химическими реакциями. Поэтому попытки осуществить передачу результатов обучения с помощью только химических средств представляются сомнительными. И мы должны огорчить студентов: их мечта о получении высоких экзаменационных оценок путем инъекции нейронов своего профессора несбыточна.